Дэйв засунул руку в карман и достал что-то оттуда и протянул Мартину на раскрытой ладони.
- Смотри, - сказал Дэйв.
- Что это?
- Твоя счастливая монетка, - сказал Дэйв, - помнишь, ты мне ее подарил? Я всегда ее ношу с собой. Я в лечебнице, где мы с Джоном, гитаристом из Дюранов лежали, за нее чуть медсестру не убил, когда она ее потеряла, ишь, стерва... разорался на нее как раненый в жопу рысь. Не зря. Таки нашлась. Вот. Она всегда рядом была. Когда тебя не было. Я держал ее в руках, и мне казалось, ты здесь, ты рядом. Мне не было страшно, даже умирать. Мне было страшно перестать чувствовать ее. Тебя рядом. Руки похолодели, а она лежала теплая. Мне хотелось почувствовать ее еще хотя бы раз. Когда я перестал чувствовать, я помнил о ней. Мне ее не хватало. Хорошо, что доктор не позволил ее у меня отобрать. Она меня вернула.
Мартин ничего не ответил, у него свело челюсти, руки и плечи у него задрожали. Дэйву вдруг показалось что он и сам сейчас заплачет. Он резко отскочил, отворачиваясь, и быстро стирая со щек слезы. Ходя по комнате из стороны в сторону, чтобы успокоиться.
Спустя некоторое время, Мартин выпрямился в кресле, лицо его стало непроницаемым.
- Где же Флетч? – спросил он.
- Да, где же наш ангел-хранитель? – повторил Дэйв, - пора бы ему появиться, пока мы, увлекшись разговором, не проебали все то хорошее что мы смогли в себе найти и не разосрались на ближайшие пару лет.
- Мы все равно посремся, - меланхолично сказал Мартин, - рано или поздно.
- Да, - с готовностью закивал Дэйв.
- Но не сейчас, - сказал Мартин.
- Нет, - подтвердил Дэйв, - не сейчас.
Вот это просто поддых.
Ща расскажу ещё раз про то, как я дочитывала роман
В общем читала я его с утра до вечера, а потом меня позвала к себе подружка, и когда она заснула, я опять читала, и под конец меня так проняло, что я разревелась, и она проснулась, и мы пошли гулять в 5 утра к СКК И нас остановила полиция, потому что гулять по Питеру андэ сёртайн эйдж ночью нельзя, и нас развернули к дому.
А я.... я ничо не видела! У меня перед глазами и в голове роман. И вообще!!!
Вот это через все года что они сохранили - это под дых. И Вау. И трогает, да...
- Жизнь проходит мимо, - обреченно водрузив подбородок на руки, сложенные на черенке стоящих граблей сказал невысокий парень.
Солнца не было вовсе. Зато было довольно тепло и условно сухо. В рабочий городок к юго-востоку от Лондона, пришла, видите ли, весна.
- Послушай, - спустя паузу длинной в несколько взмахов метлой отозвался долговязый рыжий пацан, сосредоточенно подметавший дорожку, ведущу. К крыльцу крохотного домика-таунхауза, - Я тебе так скажу. Меня, например, тоже бесит процесс подметания твоей дорожки, но я же терплю. Долг зовет. Ты же сам сказал, что если я тебе не помогу мать тебя порвет, что ты ни хрена не сделал.
- Порвет, - обыденно кивнул коротышка. В голосе его не было ни страха ни сожаления, одна лишь покорность злой судьбе. Ветер внезапно смешно сдул копну его светло- русых курчавых до чрезвычайности волос на бок, сделав его похожим на одуванчик на ветру.
- Вот и давай. Грабь.
Человек-одуванчик вздохнул, перехватил грабли ниже по черенку. Мучительным усилием выкинул грабли вперед и потянул на себя, собирая прошлогоднюю гниющую листву и пожухлую траву с так называемого газона по обе стороны от дорожки, которую он клятвенно обещал матери привести в порядок до вечера. Имеющийся прогресс в процессе однозначно сообщал, что до вечера он это сделать точно не успеет. Потому что он только начал первую клумбу. Вообще говоря, он об этом забыл. Когда он шел из колледжа, в голове у него засела одна песня. Потом он ее долго слушал, потом долго подбирал ее на гитаре, ему внезапно пришло в голову какой аккорд нужно взять для того чтобы перейти к третьему куплету, он давно ее подбирал, но ему не нравилось, это было точно неправильно, а тут, получилось, случайно, и он, обрадовавшись увлекся, играя и переигрывая эти пять аккордов туда и обратно, чувствуя, как гордость и радость открытия переполняют его. Дома никого не было, сестры где-то гуляли, мать была на заводе. Некому было ему кричать что он, идиот, заколебал уже играть свои три аккорда туда сюда и часами настраивать гитару, что нормальных людей это выводит из себя, и что если он взял в руки инструмент, то пусть уж что-то играет, потому что от этих повторяющихся тупых звуков у них появляется желание повеситься. Он так обрадовался, что оказался один дома, и что он сможет спокойно поиграть, что обо всем забыл, часов до пяти, пока у него не зазвонил телефон и его приятель не позвал его гулять.
- Я… блядь, газон, - ответил от, чувствуя, как в животе раскололась глыба льда, как бывало всегда, когда он чувствовал, что попадает впросак.
Несмотря на странность формулировки его друг понял его с полуслова. Он понял, что друг в полной жопе и слезно умоляет ему помочь, и в ответ готов сделать все что угодно на свете, даже пойти с их мальчуковой скаутской бригадой в госпиталь выность судна, хотя вообще он как-то сторонился по каким-то личным причинам деятельности инициированной их местной церковью, активистом которой был рыжий долговязый юноша. Потому через пятнадцать минут быстрым шагом, он прибыл к дому приятеля, застав того грустно глядящим вдаль и обнимающим грабли со своей метлой.
- Скажешь, что долго дорожку подметал, - проинструктировал он. Он знал, что смена на заводе «Форд» заканчивается через полчаса, и взялся за дело.
- Спасибо! – сердечно протянули ему в ответ.
Где-то на третьем взмахе садовым инструментом коротышка снова завис. Завис и выдал ту самую, достойную Ги де Мопассана фразу про жизнь, на которую друг порекомендовал ему продолжать работу и не ныть.
- Нет, я не об этом… с позволения сказать, землеуделывании, - пояснил он.
- Земледелии, - серьезно поправил его рыжый.
- Землеуделывании, - настойчиво с нажимом повторил коротышка, в голосе его, тихом и мягком, внезапно проскочила неожиданная нотка избалованной стервозности, смешанной с глумливым ехидством.
Он задумчиво поскреб рыжеватый пушок вокруг подбородка, которым очевидно гордился, уперто не сбривая его, выдавая его самому себе за щетину. Друг и не подумал с ним спорить. Эта характерная высокомерно-глумливая интонация говорила обычно, что сопротивление бесполезно. Однако вскоре грусть снова сковала поволокой его глаза.
- Мне скоро восемнадцать.
- Примерно через три месяца и двадцать пять дней, - уточнил долговязый.
- Я уже совсем старый.
- Я состарюсь раньше дней на шестнадцать.
- Мне скоро будет восемнадцать, а я еще ни разу ни в кого не влюбился.
- Грабь, давай, - угрожающе прорычал рыжий.
- «Грабь» …я думаю, это неправильно, кстати, наверное, кстати, я не знаю, впрочем, как правильно. Грабли. Грабли это понятно, а как называется то, что ими делают?
- Работают, - без тени улыбки сказал долговязый.
Ему беспрекословно повиновались, напевая себе под нос:
- Все ребя-я-ята-а-а по па-ра-а-ам….. Энди. А, Энди?
- Чего тебе?
- А ты в кого-нибудь влюбился?
- Я работаю в церковной бригаде. Я люблю только Господа нашего Иисуса Христа.
- Я, - сказал кучерявый, - признаюсь тебе как на духу, Энди. Я, Энди, мыслил значительно более примитивно, когда спросил. Ну, типа что-то вроде, а девочки у вас в бригаде есть?
- Март, ради всего святого! Если что-то называется бригадой мальчиков, откуда там возьмутся девочки?!?!
- Хе-хе-хе-хе, - счастливо ответили ему в ответ.
- Не надо ваших грязных намеков.
- ХЕ-ХЕ-ХЕ-ХЕ,- в два раза громче прозвучало в ответ, - Ладно, - успокоился Мартин. Хоть не я один такой лох. Быть лохом одному – обидно.
- Я не лох, - обиделся Энди, - Я считаю, что я…я помогаю людям. Это хорошо. Это правильно. Потому что – помогать людям – это цель, это смысл. Смысл твоего существования.
- Мне иногда кажется, этого никогда не случиться.
- Чего?
- А что если я вдруг никогда не влюблюсь?
- Да сдалась тебе эта любовь! - Энди остановился и оперся на метлу. Дорожка сияла практически первозданной чистотой, - Всему – свое время и на все воля Божья. Суждено влюбиться – тебе от этого не уйти. Будешь потом, влюбившись, вспоминать со слезами на глазах, как было хорошо и спокойно, и как ты беспечно смотрел на то как твой друг Энди подметает вместо тебя твою дорожку. Самое важное в жизни – иметь цель. Цель – вот что важно. Нужно хотеть чего-то добиваться, нужно иметь мотивацию, цель…ну вот например – служить людям – это цель. Март, вот у тебя есть какая-нибудь цель?
- Есть, - сказал Мартин.
- Какая?
- Влюбиться, - сказал он очень странным тоном. Так что Энди непонятно было, всерьез он это или безбожно глумится, - а почему ты думаешь, что я буду плакать?
- Все плачут.
- Откуда ты знаешь, ты же говоришь, что ни в кого не влюбился?
- Вот ты приебался, а?- Энди махнул рукой так, словно он не хочет с ним больше разговаривать. Видимо именно это и заставило Мартина пояснить:
- Мне еще музыка нравится, - аккуратно добавил он.
- Ну, это уже, куда ни шло, - сменил гнев на милость Энди.
- Только я не знаю, какая у меня в ней цель, - не очень своевременно признался Мартин.
- Ну, ты же играешь в группе.
- Честно говоря, мне не очень нравится, как мы играем, - признался Мартин. Любой другой человек на земле спросил бы его, а какого ж черта ты туда ходишь. Любой. Только не лучший друг Эндрю Джон Флетчер. Таких вопросов он Мартину Гору не задавал. Именно поэтому очевидно, он и оставался его лучшим другом с одиннадцати лет, когда они подружились еще в школе. Если он обещал ходить играть, то, как он может передумать и перестать? Это как представить себе, что узнав, что у Мартина пиздец с газоном, а он бы взял бы и сказал, прости Мартин, я не могу тебе помочь, я занят. Это было абсурдом. Этого не могло было бы быть. Да и чем, ради всего святого они могли быть заняты, если не этим всем?
- Ну, может быть, создать другую группу. Тебе хочется?
- Не знаю.
- Прославиться?
- Теоретически…я много думал об этом, я думаю, что вообще, я по идее, должен был бы этого хотеть, - сказал Мартин, - но честно говоря, я не уверен. Я, я…я не знаю. Но музыка мне нравится больше чем занятия в банковском колледже. В принципе. В данный момент правда, признаюсь тебе честно, меня интересует любовь.
- Мартин, тебе, конечно, решать самому, но как друг, я бы не советовал бы этим профессионально заниматься, - серьезно сказал Энди, - к тому же мама твоя точно не одобрит…
Они выступали в Бриджхаузе сегодня. Дейв старательно выводил куплеты „Dreaming of me“. Он не очень понимал, что он поет, но мужественно выводил слова, стараясь не запутаться.
- Блядь, ну хуйня же, – в сердцах шепнул Дейв Мартину на ушко, очень осторожно, отставив подальше микрофон, и с интересом глядя на руки Мартина, лежащие на синтезаторе.
- Зато, блядь, в рифму - осторожно сказал Мартин.
- А, - сказал Дейв, - а если все равно, блядь, не в рифму?
- Дейв, нельзя просто взять и перестать петь, потому что это хуйня и блядь и не в рифму, - строго сказал Мартин, - иначе, за последние тридцать лет никто бы так ничего и не спел.
- Дейв, нельзя просто взять и перестать петь, потому что это хуйня и блядь и не в рифму, - строго сказал Мартин, - иначе, за последние тридцать лет никто бы так ничего и не спел.
Цитата утра!
Всем тем, у кого сегодня настоящий понедельник
Цитата:
В отличие от Алана, который практически сразу отрубился, только лишь позволив Мартину перевернуть себя на бок, Мартин с отчаянием понял глядя на часы, что через полчаса ему надо быть на работе. Он вначале хотел было позвонить и прикинуться мертвым, или хотя бы больным, но начальница пригрозила ему, что если он еще раз прогуляет, то ему не заплатят премию, и в итоге меркантильный интерес победил лень, и он, пошатываясь, побрел в ванную.
Сказал ему Мартин из динамиков. И в этот самый момент надрывно и резко зазвенел телефон. Дэйв опрокинул чашку эспрессо на штаны.
- Алло? – раздраженно сказал он.
- Ты можешь со мной встретиться?
Прошел год. Ни здрасьте, ни как дела. Сюзанна прислала мне от вас открытку на рождество. Я плакал от счастья. Мартин, а ты все такой же.
- Конечно.
Конечно Мартин, я могу. Я могу. А то ты не знаешь, что я сам себя убью, если не смогу.
- Мне так приятно слышать твой голос.
Я уже штаны себе намочил от радости. И это не фигура речи.
- Да, я тоже соскучился настолько, что даже слушал твою Подделку.
- Тебе не понравилось.
Это не было вопросом, это не было наездом. Это был просто факт. Равнодушный факт. Его это даже не обижало. Значит, не было смысла и извиняться.
- Нет, - сказал Дэйв, - Однако несколько фраз меня в некотором смысле даже обнадежили. Если ты, конечно, понимаешь, что я имею в виду.
Холодный ветер больно хлестал по лицу, по облетевшим деревьям, размазывая лужи по серым шершавым камням набережной. Около реки ветер казалось дул еще сильнее. Дэйв поднял воротник куртки выше, это помогло, но несильно. В реке отражалось свинцовое небо, и оно сливалось по цвету с обрамляющим ее асфальтом. Мартин опаздывал. Его это бесило. Он приплясывал на месте и тихо матерился. Мимо него прошел одинокий прохожий в плаще с капюшоном, который выгуливал там своего несчастного мокрого и дрожащего пинчера. Прохожий погулял-погулял, и ушел. И Дэйв вновь остался в парке один. Он подошел к парапету и оперся об него руками. Посмотрел на стрелки часов, и поклялся себе уйти к чертовой матери отсюда, если через десять минут Мартин не придет.
- Все-таки надо быть полным психом, чтобы назначить встречу зимой в парке, - внезапно сказал он из-за спины. Дэйв резко повернулся к нему, с мыслью высказать ему все, что он надумал о нем за все это время, но звук его голоса наполнил его изнутри таким теплом, что мысли испарились.
Мартин смущенно улыбнулся.
- Здесь даже бомжей сегодня нет, я один торчу как этот...еб....перст указующий... – недовольно сказал Дэйв, - где ты шляешься?
Мартин опустил голову.
- Я... - начал он, потом осекся, замолчал, и только лишь раскаленная смола взгляда Дэйва заставила его продолжить, - я боялся ты не придешь.
- Чего ты боялся? – к раздражению примешалась большая доля недоумения, Дэйв начал притоптывать ногой.
- Что ты не...
- Чего?
Мартин замолчал и отвернулся, глядя куда-то в сторону.
Дэйв схватил его за воротник куртки и встряхнул.
- Ты бы меня позвал, а я бы не пришел? Ты меня звал, а я не пришел? – голос его внезапно сорвался на крик, - Ты меня хоть раз звал, а я не приходил? Ты вообще понимаешь, что ты несешь... какого черта, ты еще заплачь, - хрипло проговорил он, увидев, как глаза Мартина предательски заблестели, чувствуя, что из его глаз тоже готовы пролиться слезы.
Он не думал, что он делает, он просто рванул его на себя, горячо прижимаясь ртом к его рту. Мартин ответил на его поцелуй с ничуть не меньшим жаром. Тело загорелось моментально, Мартин обнял его за талию, о, боже, он схватил голову Мартина обеими руками, не давая дернуться или отстраниться, пока его губы жадно хватали его губы, впрочем, Мартин и не думал отстраняться. Он вцепился в него так, что не одна сила уже не могла бы его от него оторвать. Внезапно мысль о пинчере пронзила перевозбужденный мозг Дэйва. Он уперся руками в грудь Мартину и оттолкнул его от себя.
- Блин, мы не можем так вот стоять посреди Лондона и целоваться, - сказал он, отчаянно потирая пальцем рот. Против его воли губы совсем не желали останавливаться, они болезненно жаждали одного, соприкоснуться с губами Марта вновь. Разлуку они воспринимали как личное оскорбление, и всячески пытались отомстить своему хозяину, разжигая огонь желания все сильнее и сильнее.
Мартин ничего не сказал, но лицо его выглядело сильно ошалевшим.
- Слушай, блин, ко мне нельзя, - мозг Дэйва начал свою прагматичную работу помимо всех его соображений, - Джоанна и Джек дома. К тебе по всей вероятности тоже.
Мартин кивнул.
- Черт, блин, - Дэйв застонал, - и хуй пойдешь в отель. Завтра об этом напишут все газеты. Ж-жопа.
- Флетч, - сказал Мартин.
- Чо? Сегодня такое милое субботнее утро. Предлагаешь прийти в гости к Энди и Анне и спросить у них, не позволят ли они нам...
- Да нет, - нетерпеливо перебил его Мартин, ему, по всей видимости, было тоже не до долгих рассуждений, - он снимает маленькую квартирку на окраине.
- Да-а? – ухмыльнулся Дэйв.
Мартин кивнул.
- Пошли...
- В ту сторону, машина там... – сказал Дэйв.
- Ты уже водишь? Не боишься?
- А чо бы и нет? – пожал плечами Дэйв, и перевел тему, - Говоришь, Энди снимает себе квартирку?
- М-м-да, - странно промурлыкал Мартин, - только это секрет. Ну, ты понимаешь. Анна ничего не должна узнать.
- Энди-и-и... – протянул Дэйв, - наш Энди. Подумать то-о-олько... у него кто-то есть?
Мартин отрицательно помотал головой.
- Да нет ...вроде... Так. – Пояснил он, увидев озадаченное лицо Дэйва, - Для всяких блядей.
Дэйв осторожно дотронулся до его плеча.
- Ты иногда такой милый, - странным голосом сказал он, заставляя их обоих расхохотаться.
Флетч открыл им в банном халате, черном с золотыми лилиями, из-под него торчали полосатые пижамные штаны. Он был в тяжелых роговых очках.
- Флетч дай ключики? – сказал Мартин, радостно улыбаясь.
- Дорогой, кто это? – Анна появилась из-за плеча Флетча, над ее миловидным лицом висела бигуди, на которую была накручена челка, и быстро юркнула обратно за спину мужа.
- Какие ключики? – нахмурившись, спросил Флетч.
- Ну от...от...от – ни с того ни с сего начал заикаться Мартин.
- Студии, второй, да, - подсказал Дэйв.
- От студии? – напряженно соображал Флетч.
- Нам очень надо, - сказал Мартин, - Срочно.
- Ах, от СТУУДИИ, - лицо Флетча просветлело, - Ну конечно-конечно. Сию секунду, зайдите пока.
- Привет, Анна, - сказал Мартин, - ты сегодня очень хорошо выглядишь.
- Дурак, - сказала Анна, со злостью выпутывая бигуди, запутавшуюся в волосах.
- Нет, я честно, - извиняющимся тоном сказал Мартин, - правда.
Дэйв прикрыл рот рукой, чтобы не расхохотаться в голос.
Цитата утра!
Всем тем, у кого сегодня настоящий понедельник
Цитата:
В отличие от Алана, который практически сразу отрубился, только лишь позволив Мартину перевернуть себя на бок, Мартин с отчаянием понял глядя на часы, что через полчаса ему надо быть на работе. Он вначале хотел было позвонить и прикинуться мертвым, или хотя бы больным, но начальница пригрозила ему, что если он еще раз прогуляет, то ему не заплатят премию, и в итоге меркантильный интерес победил лень, и он, пошатываясь, побрел в ванную.
чем глубже в осень,тем больший анабиоз у меня наблюдается,и на фразу давай быстрее",сейчас я отвечаю только таким ответом
Цитата:
- Давайте быстрее, - махнул рукой Дэн.
- Есть, давать быстрее! - сказал Мартин, приседая в импровизированном книксене, поскольку, чтобы отдать честь, ему бы пришлось отпустить свитер, который задирался вверх совсем не там где надо.
В дверь вошли довольный Флетч и хихикающий Мартин.
- Слышьте, - заявил он с порога, - а я был сегодня в музыкальном магазине.
- БЫТЬ НЕ МОЖЕТ, - в один голос почти натурально удивились Алан и Дэйв. Это они слышали практически каждый день. В тот день когда не слышали уже начинали пугаться, что что-то наверное случилось.
- Какой-то псих пытался взять у меня автограф, - сказал Мартин.
- И правда псих, - хмыкнул Алан.
- Бывает, - сказал Дэйв, - когда я был в Лондоне, один псих взял автограф и у меня. Я чуть не расплакался от счастья.
Они расхохотались все вместе.
- Интересно, за что Миллер нас до сих пор терпит? – тихо спросил Мартин.
- Наше очарование, очевидно слишком сильно для него.... – хмыкнул Алан.
- Потрясающая популярность, - кивнул Дэйв, - я все чаще и чаще вспоминаю слова Мартина, а стоило ли ради этого бросать свою работу?
- И правда, стоило ли ради этого бросать пиздить магнитолы, Дэйв? - хмыкнул Флетч, кидая куртку на кресло, и принимаясь по своему обыкновению искать чайник и очки.
- Да ладно это было только один раз, - возмутился Дэйв, - ладно, два, ну максимум три. А машина не считается, я ее спиздил на спор и бросил за углом. Я достиг невероятных успехов в торговле лимонадом. Скажи, Март? А как твой банк пережил твой уход?
- Закрылся и праздновал три дня, - мрачно сказал Мартин, садясь рядом с Аланом, и грустно глядя на матч, - Они все меня ненавидели. Впрочем, наши чувства были глубоко взаимны. Я соглашался что-то сделать там только под сильным моральным давлением и угрозой физической расправы.
- Ты и сейчас что-то делаешь только под угрозой физической расправы, - пробурчал себе под нос Алан, вновь заставляя всех расхохотаться.
- Да ладно вам, - сказал Флетч, - у нас есть человек сто верных фанатов, это точно. Кто-то же покупает наши альбомы? Ведь не думаете же вы, что Миллер скупает их сам?
- Кто знает, Флетч, кто знает...
- В музыкальном магазине, - начал Мартин заново, когда разговор затух, - я видел раздел, Музыка для Миллионов, там вроде продавалась всякая популярная музыка, массового, так сказать, спроса.
- Там продавали наш альбом? – закричал Дэйв наиграно закатывая глаза и прижимая руки к груди.
- Три, - мрачно сказал Алан.
- Да нет, - махнул рукой Мартин, - я подумал, блин, а ведь глумливое название для НАШЕГО альбома, а? Музыка для миллионов. МУЗЫКА ДЛЯ МАСС.
- Кто-нибудь будет чай? - Флетч по всей видимости нашел чайник.
Дэйв подозрительно посматривал на нескладную фигуру рыжеволосого Энди, весь день. На его простоватое лицо, слова Алана хоть и показались ему абсурдными, тем не менее, не выходили у него из головы.
Следующая тема Предыдущая тема
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах