Я сейчас опять тут нафиг всю главу зацитирую, но что поделать, когда что ни фраза - золото?
Цитата:
Дон Витту, а ты чего, уже помылся? – удивился Миже, продолжая смотреть, как с волос Вилле по его телу струились веселенькие, как весенняя капель, струйки.
- Это я, должно быть, слегка вспотел, - мрачно буркнул Вилле.
- Вау! А я думал, только я так потеть умею!
- Мучительная испарина непосильного труда финского пролетариата…
- Да какой же ты, дон Витту, в пизду, пролетариат? – ласково переспросил Миге, - Ты ж ни дня не работал. Ты – деклассированный элемент, тунеядец и паразит на теле социалистического общества.
- Нифига, мон амур, ты же помнишь, я резиновыми хуями торговал не заре туманной юности, а значит, я – пролетарий.
- Маркс и Энгельс сейчас в гробу перевернулись, - сказал Миже, снимая мокрую насквозь майку через голову и кидая ее в угол. Оказываясь теперь таким же полураздетым, как и его друг.
- Пролетарий хуев…- задумчиво проговорил Вилле.
- Звучит корректнее, - согласился Миге.
- Ну ладно, ты, наверное, прав, я все равно их не читал, но вроде бы они говорили о вреде детского труда.
- Это факт, - снова согласился Миге.
- Между прочим, работа в такой обстановке ранила мою детскую психику, и нанесла ей непоправимый ущерб!
- Не плачь, мы сейчас пойдем и купим тебе новую резиновую… …эээ… уточку, - сказал Миге.
Цитата:
- Миж, я могу с тобой поговорить, пока никого нет?
- Почему ты спрашиваешь меня о том, что ты можешь сделать? Это твой путь, брат, и пройти его надо тебе самому.
- Иди, жопе своей проповедуй, ебаный ты сука буддист,… - так же ласково, беззлобно, по-дружески, сообщил Вилле.
Цитата:
- Миго, мой возлюбленный галлюциногенный ракообразный гриб с Юггота, мне пора решать что-то с моей личной жизнью, посоветуй мне как быть! – быстро выпалил Вилле.
- И таки шо, опять тебе дать волосатую мою сисечку пососать?
- В моем возрасте предпочитают что-то побольше, - мрачно сказал друг.
- Пи-се-чку? – тем же спокойным, бархатным, любезным тоном, членораздельно проговаривая каждый слог, поинтересовался Миге.
Вилле расхохотался.
- Миге, ты - дьявол, ты знаешь, как меня искусить.
- Если будешь себя хорошо вести, я даже позволю тебе укусить свое яблоко познания, - сказал Миге, - справа, или слева.
Цитата:
- Эй, виночерпий…
- Сию минуту, Цезарь.
- Миже, можно я сейчас спрошу у тебя хуйню, и видимо завтра уже буду об этом жалеть?
- Щелезуб, я, в принципе, не против, но если я на тебе женюсь, то у тебя вообще не останется друзей…
- Не опошляй мою любовь согласием, сволочь.
- Вот, выпей еще колы.
- Этот виски вовсе без колы.
- Выплюнь.
- Я не выплевываю.
- Ты знаешь, как высоко это ставит тебя в ряду моих немногочисленных фанаток? - мечтательно спросил Миже.
- Скотина, - Вилле подавился виски от смеха.
_________________ I scream. You scream. We all scream. For ice cream. (c) Elliot Alderson
- Я не знаю, что на меня нашло, Миже. Толи это вы с Бамом своими мужскими достижениями вогнали меня в комплекс неполноценности. Толи это блядское Рождество на меня так влияет…
- Этот праздник называется Рождество Христово, а не блядское рождество, сколько можно тебе повторять! Щелезуб Господень а, что ты такое опять задумал, за что я буду потом опять страдать?
- Да нет, пока ничего такого… Просто, Миже, пойми, ну, меня не прельщает одному опять, как идиот, дрочить хуй под елочкой в гордом одиночестве. Мне хочется тепла!
- Ну хочешь, приходи к нам с Веди на Рождество, - великодушно предложил Миге.
- Ай, Миге, ты такой добрый. То есть я смогу подрочить свой хуй у вас под елочкой?
- Мне кажется ты прав, - согласился Миге, - тебе надо подумать о своей личной жизни. Нет, не то что бы я лично был против того, чтобы ты дрочил у меня под елкой,… я в принципе, по хорошо известным тебе причинам,… в принципе не могу выступать против того, чтобы ты дрочил у меня, но я не уверен что все члены семьи Паананен разделят мой восторг по этому поводу.
Вилле закивал понимающе.
- Да, меня в семье тоже не очень понимают…
- Даже Йессе?
- Ну, разве что Йессе. Ну, я так подумал, что Йессе всегда можно оставить на тот случай, если у меня никогда ни с кем так и не сложится, - сказал Вилле, - он правда пока об этом не знает. Я не думаю, что стоит ему об этом сообщать.
Боже, и вот это, ВОТ ЭТО!!!
Цитата:
Товарищ их, Вилле, всегда свято чтил Великое Правило Рок-н-рольного Фронтмена, гласящее о том, что “лицо фронтмена должно радовать публику, а жопа фронтмена должна радовать его группу”. Поэтому он часто держал свою руку в характерном жесте, на и без того недвусмысленно откляченной заднице, словно бы говоря им о чем-то большем. Миге и Линде привыкли, им без этого как-то даже уже казалось нервно и тревожно, ибо это означало, что Фюрер не в духе, и что-то идет не так. Бертон также данной традиции не возражал, утверждая, что его внутренний эстет вполне удовлетворен увиденным, а Гасу они сказали, что это такой вокалистский прием для расширения диафрагмы. Правда Бертон подавился пивом и залил себе всю майку и пиджак, чуть не спалив их с Лили контору, но Гас поверил.
Так же они объяснили ему любимый фокус Вилле с микрофоном, который он всей цельнометаллической головкой засовывал полностью в рот. Это выглядело правдоподобно, поэтому в этот раз Гас поверил тоже.
_________________ I scream. You scream. We all scream. For ice cream. (c) Elliot Alderson
- О чем задумался? – спросил Лили.
- Щелезуб решил стать гетеросексуалом.
- Попытка не пытка, - сказал Лили.
- Я примерно так ему и сказал, - сказал Миге.
- Я вот всегда подозревал, что с ним что-то нечисто, - сказал Гас, важно почесывая живот. Миге и Линде уставились на него мрачно, одинаково тяжелыми взглядами, - нет, про вас я такого ничего, конечно, никогда не думал, - исправился Гас, - но этот…он чо, правда, би?
- Наш Вилле? Би? Не может быть! - Лили постарался изобразить лицом удивление, отчего один глаз у него странно смотрел в потолок, второй отчаянно прищурился.
- Я в этом сомневаюсь, - серьезно сказал Миге, - но я, конечно, свечку не держал.
Лили молчаливо и сурово поперхнулся пивом.
- Да просто крутятся вокруг него всегда такие мужики стремные…
- Факт, - активно закивал Миге, - вот, Бам, например…
- Да ты что, - возмутился Гас, - всем известно, что Бам – натурал!
- Уфф, просто гора с плеч, - с другого конца гримерки подал голос Бертон.
Лили продолжал давиться напитком. Ему даже пришлось его отставить подальше.
Гас не понял его реплики, точнее понял ее по-своему:
- Да не-не, точно, настоящий мужик, я таких, невооруженным глазом вижу.
- Может ты тогда про Хиили? - исключительного, из спортивного интереса, спросил Миге.
- Да не, он просто прикалывается, - энергично замотал круглой лысой головой Гас, - я про других, режиссер у нас был вот странный такой, как его?
- Стефан Линдфорс? – подсказал Бертон.
- Он, - кивнул Гас, - спасибо. Я вот смотрел на него, и все думал, что как-то это все не просто так, он вдруг пошел нам снимать. Без всякой, я извиняюсь, задней мысли. Вот ты, Миге – ты же хорошо знаешь, Вилле, ты правда думаешь, что все это было просто так?
- Я… в это… верю, - с придыханием ответил Миге.
- Да нет, бля, я вам точно говорю. Я еще тогда заподозрил, в Лапландии, когда он на Вилле все сально посматривал, ну да ладно, мало ли чего, думаю, а ночью иду такой прогуляться в холл, гостиницы, а там они в баре, ночью вдвоем, прикинь, сидят? Пустой ресторан, а они там, значит, зажались в уголок как пара голубков. А про Стефановские похождения весь Хельсинки в курсе, хоть он и женат, вроде как.
Миге промолчал.
- Это все Золтан, - внезапно жестко отрезал Лили.
- Что, Золтан? – удивился Гас.
- Он на Вилле плохо влиял, - пояснил Лили
- Поэтому мы его и уволили, - добавил Миге, - но теперь с Вилле все в порядке, - сказал Миге.
- О, да. Миге знает, Миге с ним каждую ночь спит, - добавил Лили.
- Нет, ну не прямо каждую… - возразил Миге, потирая подбородок пальцами.
Бертон закрыл лицо руками, молчаливо вздрагивая всем телом. Они надеялись, что он не плакал.
- Если бы что не так, ты бы заметил, да, Миге? – подсказал Лили.
- От моего соколиного глаза ничего не ускользнет, - согласился Миге.
- Ну, ладно, как скажете, мое дело десятое, - пожал плечами Гас, - мое дело предупредить.
Это же самый любимый спорт группы ХИМ - обстеби ни о чем не подозревающую жертву
_________________ I scream. You scream. We all scream. For ice cream. (c) Elliot Alderson
Sinistral Unicorn
Дон Витту, а ты чего, уже помылся? – удивился Миже, продолжая смотреть, как с волос Вилле по его телу струились веселенькие, как весенняя капель, струйки.
- Это я, должно быть, слегка вспотел, - мрачно буркнул Вилле.
- Вау! А я думал, только я так потеть умею!
- Мучительная испарина непосильного труда финского пролетариата…
- Да какой же ты, дон Витту, в пизду, пролетариат? – ласково переспросил Миге, - Ты ж ни дня не работал. Ты – деклассированный элемент, тунеядец и паразит на теле социалистического общества.
- Нифига, мон амур, ты же помнишь, я резиновыми хуями торговал не заре туманной юности, а значит, я – пролетарий.
- Маркс и Энгельс сейчас в гробу перевернулись, - сказал Миже, снимая мокрую насквозь майку через голову и кидая ее в угол. Оказываясь теперь таким же полураздетым, как и его друг.
- Пролетарий хуев…- задумчиво проговорил Вилле.
- Звучит корректнее, - согласился Миге.
- Ну ладно, ты, наверное, прав, я все равно их не читал, но вроде бы они говорили о вреде детского труда.
- Это факт, - снова согласился Миге.
- Между прочим, работа в такой обстановке ранила мою детскую психику, и нанесла ей непоправимый ущерб!
- Не плачь, мы сейчас пойдем и купим тебе новую резиновую… …эээ… уточку, - сказал Миге.
Мне особенно нравится этот диалог при прочтении после конца главы, точнее того, что было до.
Да какой же ты, в пизду, пролетариат?
Цитата:
- Миж, я могу с тобой поговорить, пока никого нет?
- Почему ты спрашиваешь меня о том, что ты можешь сделать? Это твой путь, брат, и пройти его надо тебе самому.
- Иди, жопе своей проповедуй, ебаный ты сука буддист,… - так же ласково, беззлобно, по-дружески, сообщил Вилле.
Цитата:
- Миже, можно я сейчас спрошу у тебя хуйню, и видимо завтра уже буду об этом жалеть?
- Щелезуб, я, в принципе, не против, но если я на тебе женюсь, то у тебя вообще не останется друзей…
- Не опошляй мою любовь согласием, сволочь.
Sinistral Unicorn
- Да не-не, точно, настоящий мужик, я таких, невооруженным глазом вижу.
- Может ты тогда про Хиили? - исключительного, из спортивного интереса, спросил Миге.
- Да не, он просто прикалывается, - энергично замотал круглой лысой головой Гас, - я про других, режиссер у нас был вот странный такой, как его?
- Стефан Линдфорс? – подсказал Бертон.
- Он, - кивнул Гас, - спасибо. Я вот смотрел на него, и все думал, что как-то это все не просто так, он вдруг пошел нам снимать. Без всякой, я извиняюсь, задней мысли. Вот ты, Миге – ты же хорошо знаешь, Вилле, ты правда думаешь, что все это было просто так?
- Я… в это… верю, - с придыханием ответил Миге.
- Да нет, бля, я вам точно говорю. Я еще тогда заподозрил, в Лапландии, когда он на Вилле все сально посматривал, ну да ладно, мало ли чего, думаю, а ночью иду такой прогуляться в холл, гостиницы, а там они в баре, ночью вдвоем, прикинь, сидят? Пустой ресторан, а они там, значит, зажались в уголок как пара голубков. А про Стефановские похождения весь Хельсинки в курсе, хоть он и женат, вроде как.
Миге промолчал.
- Это все Золтан, - внезапно жестко отрезал Лили.
И ЭТИМ ГАЗИК ХОТЕЛ ШОКИРОВАТЬ МИЖЕ....
Цитата:
Словно ответом на его молитвы, еще один официант, вылезший из лапландских подземелий, принес Б–52, длинной спичкой, не с первого раза, отчаянно мучаясь поджог их.
О, так, значит, сэр Вилле и не подумал отказываться. Ну, у всех божеств бывают слабые места. Он быстро выпрямился, опустив свои божественные копытца на пол, и быстро рявкнув:
- Киппис – опустошил через трубочку горящее месиво.
Счастливо закрыв глаза, когда замечательнейший рецепт мировых барменов зажегся теплотой в желудке, умащивая гармонию в желудке, созданную пивком.
Он отставил пустую рюмку для шота в сторону, кладя руки на стол. Чем сразу же воспользовался Стефан, положив руки на его руки сверху. Честно говоря, они все еще были отчаянно холодными.
- Ты хорошо себя чувствуешь? – будничным тоном, словно бы спрашивая свою жену, озабоченно спросил Стефан.
- Я ничего не чувствую, - вдруг серьезно ответил Вилле.
- Официант, уважаемый, а принесите нам еще этого… горящего? – попросил Стефан, - дважды?
- Конечно, господа.
- Что-то случилось? - Стефан убрал руки с рук Вилле, чтобы его поползновения не были сочтены нарушением личных границ.
- Не, - сказал Вилле без всякого выражения на лице, - ничего. Ничего. Не. Случилось.
- Ты пьян? – аккуратно, без наезда спросил Стефан.
- К сожалению, нет, - сказал Вилле, - или кому-нибудь к счастью.
- Я тебя понял. Слушай, честно, я думаю, ты просто устал сегодня, - сказал Стефан, - здесь отличная сауна, я думаю, ты, должно быть, сильно перемерз сегодня, почему бы тебе туда не сходить?
- Я не хочу в сауну, - отрезал Вилле.
Коктейли принесли во второй раз, Стефан на всякий случай заказал еще по бокалу вина.
- Ну, за успех мероприятия, - сказал Стефан.
- Да все будет круто, - сказал Вилле, чокаясь. И немного возвращая нормальность своему лицу. Хотя этот съемочный грим, конечно, придавал изрядного сюрреализма.
Стефан ни о чем не жалел, впрочем:
- Ну что, как. Тебя не сильно достали съемки?
- Умеренно, - хмыкнул Вилле, хрюкая невольно коктейльной трубочкой в попытках допить шот.
- Нет, я понимаю, что ты замерз как черт, и что ты, засранец, ни хрена не читал, что я тебе писал про задумку клипа…
- У меня не было интернета, - задавленным голосом сказал Вилле.
- Я бы мог показать тебе отснятый материал, - серьезно сказал Стефан, - у меня номер сто двадцать два, я точно буду отсматривать материалы всю ночь.
- Я был бы рад, Стефан, но я, наверное, не смогу, - сказал Вилле.
Пустые шоты заменили на высокие округлые бокалы выдержанного тягучего красного вина.
- Запишите на мой счет, - сказал Стефан, - и можете не обращать на нас более никакого внимания.
Вилле задумчиво взял бокал в руку, наклонился вперед, ближе к Стефану, все так-же, в этом дурацком мейкапе, почему-то идущем ему так, словно это было бы его собственной истинной кожей, и смотрел ему в глаза. Жадно и уверенно в себе. Ноздри его слегка колебались в тон его дыханию, и улыбка была странная. Но не извиняющаяся, нет. Его тон ничуть не давал понять, что он стесняется сделать что-то.
- Ну, я этого ожидал, - сказал Стефан, без тени разочарования в голосе, - На месте Михе…
- МижЕ, - недовольно исправил Вилле.
- Да, я помню, как он примчался за Вами. Спаситель. Спас Вас от меня. Простите мне мою забывчивость, ну конечно, Миже, да, Миже. Так вот, на месте Миже я бы Вас тоже не отпускал. Будь я на его месте, я бы вас вообще держал бы дома на поводке, исключительно для собственного удовольствия. Вам бы понравилось.
Вилле меланхолично подавился вином.
- Мы не любовники, - сказал он, - мы просто друзья, я же говорил…МЫ просто ЛУЧШИЕ ДРУЗЬЯ.
- Хорошо, - сказал Стефан, - тогда я скажу так. Когда я предлагал тебе пойти отсмотреть материал, скажем так, я вовсе не пытаюсь заставить тебя поработать, просто я намекаю, что ты можешь зайти ко мне в номер…я не знаю..ну мы можем просто пропустить еще по рюмке и посмотреть на какой-нибудь тупой фильм, или просто с балкона…
- С балкона… - задумчивым тоном сказал Вилле, - А ты знаешь, а я уже однажды пытался покончить жизнь самоубийством, тогда, в Германии, на балконе… Мне нравится твое предложение… На каком этаже твой балкон?
- Так, дружок, допивай-ка свое винишко, - сказал Стефан, - и пойдем баиньки. Что же это у тебя за дружок такой, что не мог тебя удержать от этого дела…
- Пойдем баиньки, - согласился Вилле и встал, слегка пошатываясь. Стефан мужественно принял его НА-ПЛЕ-ЧО.
Свет в баре уже совсем погасили, дабы не нарушать их интим. Все было безжизненно, только входные двери выпустили их к лифтам:
- Миже, - внезапно прорвало Вилле в лифте, - Не смей. Это говорить о нем. Ты понимаешь, он действительно мой лучший друг. Мы дружим с самого детства, и в этом-то, в общем-то, и проблема, но мы просто друзья, мы просто друзья, хотя какие мы теперь нахуй друзья….
- В каком номере ты живешь? – спросил Стефан. Он не стал говорить, что вообще-то он еще не начал ничего говорить о Миже. В данный момент он вообще мечтал уже только доставить объект до места назначения и поскорее свалить.
- Не помню. В триста каком-то. На третьем этаже. Или на четвертом.
- Прекрасно, дорогой, у нас с тобой вся ночь впереди, - мрачно, но вежливо сказал Стефан.
- Я тебе ничего не обещал, - внезапно сказал, уткнувшись в зеркало плечом и потерев ручонкой в митенке нос, Вилле.
- О, боже, Вилле, Вы меня не так поняли.
- Если я вас не так понял, то тогда я живу на третьем, - хихикнул Вилле.
- Вилле, а можно интимный вопрос? – оскалился Стефан.
- МЕЖДУ НАМИ С МИЖЕ НИЧЕГО НЕТ! - сказал Вилле, чуть не плача.
- ДА ЕБ ТВОЮ МАТЬ!!!!
- Я заставил тебя заматериться!!! ХА-ХА-ХАААА! – радостно сказал Вилле, - А то ты был такой приличный, на кривом козле не подъедешь, прямо, как я, когда был целкой!
- Щеночек, ты всегда такой, или только когда пьяный? – потирая рот ладонью, чтобы скрыть все нюансы обуявших его эмоций, и чтобы скрыть зубовный скрежет спросил Стефан.
- Я не помню. Я давно не был трезвым, - отрезал Вилле.
Они вышли из лифта.
- Радость моя, Гений мой, непризнанный. У тебя должен быть номер написан прямо циферками прямо на твоем ключике, - холодно подсказал Вилле удивительный лайфхак Стефан.
- Точно! - Вилле старательно похлопал себя по карманам, - Стой! Помоги! - он заставил Стефана вытянуть руки, соединив перед собой ладони ковшиком.
Достал из кармана и выгрузил в ковшик машинку из киндер-сюрприза, россыпью жвачку, пакетик с травой, почти пустую пачку сигарет, еще одну пачку сигарет, плеер, наушники, пару презервативов, подставку из-под пива из бара снизу:
- Вдруг пригодится, - неизвестно по поводу подставки или презервативов внезапно извинился он.
Стефан хотел было сказать, что, судя по машинке из киндер-сюрприза, он слишком оптимистичен насчет презервативов, но удержал себя в руках. И был вознагражден наичувственнейшей в их отношениях с Вилле Вало до сих пор сценой.
- Ты знаешь, - ласково держась за его руки, Вилле сладострастнейшим образом приоткрыл рот и посмотрел ему снизу вверх прямо в глаза, совсем другим взглядом. Пьяным, конечно, но каким-то совершенно не тем замороженным, а теплым и похотливым, или это выражение лица так влияло… Но у Стефана внезапно свело все, даже где-то в голове, горячей волной растекаясь по телу все те секунды, что этот засранец смотрел на него снизу вверх похабно ухмыляясь, явно зная, какого рода чувства он в нем вызывает, - а ключа-то у меня и нет…
- Я еще никогда не был так близок к убийству, - тихо проговорил, все еще осознавая происходящее, стоящий посреди коридора Стефан.
- Так… много, много-много… мужчин… хотят… меня…убить… - пропел припев Фифти цента Вилле. Стефан не знал Фифти цента, но сказал:
- Ты только что нашел еще одного.
- Да ладно тебе, - фыркнул Вилле - вот там за картинкой. Либо триста пятидесятый, либо триста пятнадцатый. Какой-то из них…
- Бля… - сказал Стефан.
А дальше было так… как было дальше.
В дверь Триста Пятнадцатого номера тактично постучали.
Раз восемнадцать разными членами тела Стефан и Вилле по очереди.
- Может не туда? – шепотом уточнил Стефан, учитывая бессмысленность их деятельности.
- Туда, - прошептал Вилле, увлеченно долбя в дверь ногой с настойчивостью шизофреника, - там кто-то есть, я жопой чую.
- Ты уверен, что те, кто там есть, настолько рады твоей жопе, что нам можно стучать в эту дверь как в барабан?
- Нет. Ну а что они не открывают?
- Господи, во что я вообще с вами ввязался?!
- Не ной, стучи давай.
- ЕСЛИ ХОТИТЕ МЕНЯ ВЫЗВАТЬ - ЧЕРТИТЕ ПЕНТАГРАММУ! - зычным голосом отозвались, наконец, веселым сочным характерным низким глумливым голоском из-за двери. Миже, мон Амур.
- ПАДИ ТРЕПЕТНО НИЦ, ДЕМОН, ТВОЙ ФЮРЕР ПРИШЕЛ! – рявкнул на весь коридор раскатистым баритоном его виз-а-ви.
Стефан тактично закашлялся.
Еще не хватало, чтобы их гоп-компанию заподозрили в ультра-правых предпочтениях.
- Так хуле ж ты стучишься, Сатана? – голос с той стороны двери стал добрее и явно приближался к двери.
- Я свой ключик, кажись, тебе в карман засунул... - кокетливо пропел Вилле.
- Heil, Mein Fuhrer! - Рявкнул Миге и открыл элегантным движением дверь, сияя в полутьме коридора обнаженным телом Зевса кисти Рубенса. Особенно сияли в данной ситуации, разумеется, его разоблаченные чресла.
- Опа, - сказал он Стефану. Лицезреть коего он явно не ожидал. Особенно принимать его впервые в номерах в том виде, в котором он нынче был. Спрашивать Сатану почему он не мог ему сказать, что он не один было, разумеется, бесполезно.
- Здравствуйте, - вежливо сказал Стефан, в потрясении созерцая Миге в костюме Адама.
Надо было действовать, а иначе ставка была бы провалена.
- ГДЕ ТЫ ШЛЯЕШЬСЯ, ШЛЮХА?! – так демонстративно пафосно и картинно выдал Миге, добрым басом медведика из плохого БДСМ гей-порно, что Вилле просто громко и пронзительно на весь коридор заржал гиеной. Потому что это было блядь очень смешно голый Миге в образе, обзывающийся в него смешными гейскими обзывательствами.
Стефан поторопился войти внутрь их номера, лишь бы этот Летающий Цирк Питона Монти не вещал на весь этаж. Стефан боялся, что они показали ему еще не все, что он бы должен был бы увидеть.
- В ВАННУЮ ИДИ БЫСТРО, Я ТЕБЕ НАЛИЛ ГОРЯЧУЮ, раздевайся давай, пальто снимай давай … ГДЕ ТЫ, ПИЗДА ЕБАНАЯ, ШЛЯЛСЯ ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ?!
- Простите, - сказал Стефан, - я вам, должно быть, мешаю…
- Я был с ним, - сказал адресат, указывая на Стефана.
- Да нет, что Вы, - сказал Миге Стефану, - Вы очень в тему, может пропустите чайку с травками или чего-нибудь покрепче?
- Да я, вроде бы, уже сегодня что-то пил…
- Да брось. Подержи, - сунул Стефану в рот самокрутку с травкой Миже, снимая с Вилле пальто и пиджак. В рот, потому что в руках Стефана до сих пор было вытряхнутое содержимое карманов Вилле. Потом с Вилле сняли еще и странного вида растянутый свитерок.
- Я бы еще выпил, - сказал Вилле.
- Ты – идешь отогреваться в ванну, если тебя там к чертям собачьим в гавно не развезет - ты выпьешь еще с нами, - сказал по-отечески взвешенно сурово Миге.
Его бы слова выглядели очень сурово, если бы он при этом не снимал с ног Вилле ботинки. Вилле качнуло назад, в объятия Стефана с его нехитрым скарбом, который тот все еще сжимал в руках, и Стефан был вынужден придерживать теперь полуобнаженное сверху тело Вилле и самокрутку Миге с марихуаной зубами.
Вместе с ботинками умелыми руками Миге вниз пошли и штаны с трусами. Теперь на руках Стефана лежало и хихикало полностью обнаженное, можно сказать чуть было не завожделенное, тело. Тело было, определенно, ничего, но Стефан не давал себе воли рассматривать его в самых семантически важных местах, чтобы не портить себе карму, хотя, пару раз взглянул, да. Особенно в место, которое интересовало его более всего. Украшенное разухабистой татуировкой, кажется, имитирующей не то голову Бафомета, не то схему женской половой системы из школьного учебника биологии. Вообще, Стефан проникся идеей и того и того. Он, правда, еще не готов был так сходу признать, как он к этому относится.
Определенно, таким образом с ним еще не флиртовали.
А зря.
- Выдыхай, бобер, - заботливо предложил Миге, закончив с панталонами на госпоже В и увидев сложное выражение лица Стефана при взгляде на лобок Вилле, которого тот придерживал под белы рученьки
- Все, вали, - Миге встал, забрал у Стефана тельце и направил в сторону сан.узла c горячей пенящейся водой, -
Шапку снять не забудь, - сказал Миге Вилле, - А ты проходи, да, давай-давай, слушай, хоть познакомимся, поговорим. Дай сюда самокрутку, выдыхай, выдыхай, говорю. Я Миге, кстати, - внезапно Миге встал и протянул ему руку.
Стефан вытряхнул содержимое карманов Вилле на его кровать. Кровати в этой глуши Лапландии были даже для супругов по две раздельные на номер. Сюда, наконец, не ебацца ездили… В номере Вилле и Миге так же сурово стояли две узкие академические кроватки.
Стефан ее пожал. Руку Миге он пожал.
- Давай выпьем, что ли, за знакомство, можно чаю, если хочешь? – любезно проявил себя хозяином вечера Миге. Он даже любезно накинул на себя халатик из номера, правда, он у него не совсем сошелся в талии, но он учтиво извинился, за выставляющиеся Стефану странные части тела. Стефан уже не возражал. Впрочем. Ему уже даже и Миже понравился, по-своему что-же он был вполне типичен…
- Вот твой чай, - сказал Миге, - а с тобой клево сниматься. А завтра мы что будем делать?
Миге попал под вожжу любому творческому человеку. Стефан внезапно сполз на пол. То ли травка, то ли чай так укусили его в голову, что он в лицах вдруг стал перед Миге объяснять весь смысл его задумки. Миге кивал. На месте про волка-оборотня запищал, как дельфин-афалина и захлопал ластами, как морской котик. Миге был так любезен, сделал ему чай.
А уж когда в халате, так и подавно.
- Еще по пиисят виски? – спросил Миге.
- Если я завтра проснусь, напомните мне, что я снимаю ваш клип. Даже имя можете забыть, - сказал Стефан.
- А что нам надо будет еще делать?
Cтефан обрисовал, в общих чертах. Он рассчитывал, по договоренности с Сеппо, занять не более их пары часов до их транспортировки в Хельсинки.
Миге поржал и предложил пару смешных моментов, типа Вилле, гребущего в лодке:
- Я ВАМ ЧО, КЛОУН? - возмутился Вилле, вылезая из остывшей ванны.
- А ты думал, почему мы в этой группе работаем? - сказал Миге, ничуть не смутившись.
Сама перечитываю и осознаю, до чего же каждая фраза этой главы мной глубоко прочувствована. Сколько же душевной боли и опыта в каждой гыыыыыыыыыыыыы особенно про вести себя как гавно, вдруг чего прояснится.
Следующая тема Предыдущая тема
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах