Название Depeche Mode ассоциируется в России не столько с модным журналом, сколько с музыкой в стиле электро-поп и ее основными производителями. Кто бы мог подумать, что за вполне безобидной вывеской долгие годы скрывалась настоящая трагедия - медленное разложение Дэйва Гэена, певца, ставшего наркоманом. Накануне визита в страну самых многочисленных поклонников группы певец Depeche Mode вспоминает о кошмаре, убежденный, что &qout;невозможно упасть так низко, и, поднявшись, не чувствовать обязанности выжить&qout;.
Дэйв Гэен - Я совсем не помню первые шесть месяцев работы над нашим последним альбомом. Большую часть времени я даже не присутствовал в студии. Я проводил время либо дома, в Лос-Анжелесе, либо в одном из многочисленных калифорнийских наркоцентров, которые мне &qout;посчастливилось&qout; посетить в последнее время... Я, конечно, смутно осознавал, что группа записывается и понимал, что торможу работу. Когда была завершена запись музыки, остальные члены группы начали просто сходить с ума от безделья. Но они не звонили мне, вообще никак не показывали своего нетерпения. Они хотели, чтобы я сам разобрался с наркотиками. В самые ужасные моменты кризиса Depeche Mode почти никак меня не поддержали, недооценив то, что со мной происходило на самом деле. &qout;Кончит валять дурака и, глядишь, придет записать голос&qout; (разражается смехом) ...Мартин и Флетчер решили вести себя так, как будто со мной не происходит ничего особенного, и я понимаю, почему они поступили именно так. Хотя, с моей точки зрения, это было трусливо и глупо. Но, знаете, меня нелегко обидеть.
Вопрос: А тебя интересуют их проблемы - расшатанные нервы Флетчера, слабое здоровье Мартина Гора?
Ответ: В отличие от них я не боюсь сказать, что жизнь в такой группе, как Depeche Mode, чревата ужасными, отвратительными последствиями. Нельзя провести столько лет, занимаясь, вне всяких сомнений, самой несерьезной и самой претенциозной работой в мире и иметь уравновешенный, здоровый характер. Мне часто приходится сравнивать Depeche Mode с монстром, могучим зверем, способным изменять людей, пожирать их разум. Мартин и Флетчер, конечно, считают себя нормальными людьми, защищенными от проблем, порожденных успехом. Но я - нет.
Вопрос: Как твои проблемы с наркотиками сказались на работе группы?
Ответ: Что было разрушено, впрочем, довольно тихо и незаметно, так это наш буржуазный комфорт. Много лет подряд Depeche Mode работали, никогда ни в чем не сомневаясь. Дело шло хорошо, такой маленький доходный бизнес со своими правилами и внутренним устройством. А потом моя жизнь начала меняться, и все пошло кувырком. После альбома Violator, когда наркотики стали для меня главным в жизни, группа подверглась первым серьезным испытаниям. Теперь нужно было вести переговоры друг с другом, спорить, планировать все в зависимости от состояния моего здоровья. Неожиданно оказалось, что никто больше не верит в Depeche Mode. Нам казалось невозможным продолжать работать, мы не знали, как выйти из кризиса. Внутреннее равновесие группы было нарушено, наш корабль заливало. Как только один из нас начинал скандалить, заводились все остальные. Стало ясно, что группа Depeche Mode больше не была прочной постройкой, готовой к потрясениям. Напротив, мы стали старой заржавевшим судном, готовым пойти ко дну. Нам был необходим хороший пинок под зад. И мне кажется, что за два последних года группа достигла большего, чем за предыдущие десять лет. Я должен был оказаться на волосок от смерти, чтобы прийти к нынешнему состоянию. Я не ищу никаких оправданий, я беру на себя всю ответственность за мои ошибки. Но, параллельно, хотелось бы включить в эту историю и остальных. Я хочу заставить их понять, что без двух лет разврата и хаоса группа Depeche Mode, вне всякого сомнения, сегодня больше бы не существовала.
Вопрос: Узы, которые соединяют членов группы, сегодня так же прочны, как и до кризиса?
Ответ: Может быть, они стали менее тесными, но зато более зрелыми. Мы как будто проснулись от десятилетнего сна, снова нашли друг друга, не встречаясь целую вечность. Мы присматриваемся друг к другу, немного осторожничаем. Про себя замечаем, как постарели другие, сколько воды утекло с момента образования группы, с тех пор, когда мы были мальчишками в Бэзилдоне. А теперь такое ощущение, что мы - на пустынном пляже после дикой бури.
Ответ: Время подведения итогов и момент, когда хочется все восстановить. С художественной точки зрения - достаточно благоприятный. Мы не имеем права стоять на месте после такого возрождения.
Вопрос: Группы вашего уровня популярности часто упрекают в неумении рисковать, в том, что вы довольствуетесь уже достигнутым. Думали ли вы об этом до записи вашего десятого альбома Ultra?
Ответ: Никто не понимает, что такие группы, как наша, совсем не умеют определять и анализировать &qout;уже достигнутое&qout;. Главная сила Depeche Mode всегда была в сочетании моего голоса и песен Мартина Гора. Вот единственное, в чем я уверен. Это сочетание, этот союз и есть Depeche Mode. И с этой алхимией ничего не поделаешь.
Ответ: Именно она помогла нам преодолеть кризис. Если бы не эта взаимозависимость, меня давно бы уже выгнали из группы из-за моих проблем с наркотиками. Пока в группе будем мы с Мартином, звучание Depeche Mode останется прежним. При этом я прекрасно осознаю ограниченность нашего метода работы. Я уверен, что он сильно страдает из-за нашего эгоизма, из-за навязчивой идеи независимости. Нам долго казалось, что мы сильнее всех, что никто, кроме самих Depeche Mode, не может делать такую же музыку, как Depeche Mode. Чтобы опомниться, нам понадобилось испытать на себе взрыв танцевальной музыки и ремикширования. С моей точки зрения, именно два этих взрыва - тот, что разрушил мою жизнь, и тот, что видоизменил работу продюсера - позволили такой косной и стареющей группе, как наша, начать новую, здоровую жизнь.
Вопрос: Значит, умение рисковать заключается для вас в том, чтобы быть открытыми. Другим звукам, для других музыкантов. А это чревато опасностью впасть в другую форму конформизма - готовностью ремикшировать все подряд.
Ответ: Здесь есть реальная опасность - доверить ключи от своей студии звукорежиссеру, делающему ремиксы, а спустя два месяца узнать, что он сделал точно такие же трем другим группам. Чтобы этого избежать, я не хотел бы приглашать таких вездесущих людей, как все эти бесконечные техно-специалисты. Моя мечта - работать с Билли Коргэном или снова сделать что-нибудь совместно с Батчем Вигом, который был продюсером In your room. Я очень боюсь попасть в ловушку ограниченной и опасной современной моды на танцевальную музыку. Однако для Ultra пришлось рискнуть и поделить ответственность. Вокруг продюсера Тима Сименона создалась настоящая команда. Слушали много музыки, заново пересмотрели некоторые идеи, воспользовались советами посторонних. Именно таким образом и развиваешься-посмотрите на U2 с Брайаном Ино и Фладом. Я вижу много общего между нами и U2. Для обеих групп справедливо единое правило: чтобы что-то перестроить, необходимо сначала разрушить.
Вопрос: Есть ли у тебя ощущение, что ты - участник постоянно прогрессирующей группы?
Ответ: Я на все смотрю изнутри. Я знаю, что мы много работаем для того, чтобы не стоять на месте. Но, возможно, я ничего не понимаю в том, как это выглядит со стороны. Ничего страшного. В конце концов, я не первый рок-музыкант, не отдающий себе в этом отчета. Я не знаю, принадлежим ли мы к какому-нибудь движению, повлияли ли мы на другие группы. О Depeche Mode я, вероятно, знаю намного меньше, чем любой мальчишка, открывший нас впервые в прошлом году.
Вопрос: Не было ли у тебя искушения послушать ваши первые диски или заглянуть в книги, которые вам посвящены, чтобы определить место группы в музыкальном мире?
Ответ: Я теперь живу сегодняшним днем. Это касается и Depeche Mode, и моей собственной жизни - не сожалеть о вчерашнем и не давать обещаний на завтра. Только это, очень важное чувство, что сегодня - живой... Многим хочется, чтобы я мог гарантировать, что останусь живым и через пять лет, стану хорошим отцом, хорошим главой семейства. Но я не в состоянии обещать что бы то ни было. Строить планы на будущее - меня это приводит в бешенство. Я начал губить себя наркотиками именно из-за того, что находился постоянно в центре внимания и чувствовал, что меня обсуждают. Хотелось избежать давления повседневной жизни и общественного мнения. Я хотел делать что-то другое, быть кем-то другим, не хотел, чтобы меня считали ответственным, взрослым существом. Хотелось чувствовать себя свободным, независимым от людей и их взглядов. Сегодня меня хотят снова вернуть в прежнее состояние. Я напрасно требую, чтобы мне дали немножко времени, давление становится все более сильным. Но я не собираюсь возвращаться туда, откуда вырвался.
Вопрос: Ты думаешь, что все это было неизбежно?
Ответ: Мои проблемы с кокаином начались далеко не вчера. Я начал баловаться гашишем и амфетаминами, когда мне было еще только двенадцать лет, а в четырнадцать уже попробовал кокаин. Я знал, что меня ждет, я много лет готовил себя к мысли о разложении. Прежде чем дойти до передозировок, я долго спускался в ад, ступенька за ступенькой. Спасение пришло после семи лет героина. Понадобилось семь лет для того, чтобы наркотики взяли верх над моим здоровьем и окончательно приковали меня к постели. До этого было долгое, порочное падение. В повседневной жизни нет ощущения, что тонешь. Тело настолько привыкает к наркотикам, что когда колешься, не происходит ничего особенного. Только ощущение, что находишься в своем нормальном состоянии. Под конец, в Лос-Анжелесе, я уже не мог больше ничего скрывать. Ни от друзей, ни от матери или членов Depeche Mode, продолжавших работу без меня. Только за несколько дней до моей последней передозировки я осознал, насколько серьезно то, что со мной происходит. Тогда я уже знал, что либо умру, либо полностью завяжу с наркотиками. Мне приходилось уже делать смеси кокса и героина, потому что по отдельности они не действовали. Смесь, кстати, называется red rum. Хорошо читается справа налево.
Вопрос: Ты сам решил завязать с наркотиками?
Ответ: Я был на это неспособен. Хотя пробовал раз шесть - по настоянию матери, моей бывшей жены, пятилетнего сына, по просьбе группы три или четыре года тому назад, но всякий раз уходил из наркологического центра до конца лечения. Все упиралось в деньги. У других наркоманов их нет, они всегда этим озабочены, я же мог в два счета купить лучший наркотик в мире. Достаточно было выйти на улицу - уже через пять минут я тратил тысячи долларов на героин. Запреты видеться с моим сыном Джеком ничего не изменили и ни к чему не привели. В жизни уже не было ничего важнее наркотиков. .ar Единственное, что грозит такому наркоману, каким был я - суд. Это меня и спасло. Последняя передозировка была в одном голливудском отеле - я так боялся умереть, что не осмеливался заниматься этим дома. И когда пришли врачи и полиция, я понял, что на этот раз придется выбирать - либо заставить себя вылечиться, либо стать вне закона. Меня уже несколько раз забирали, потом брали на поруки, но на этот раз я бы уже не выкрутился просто так... Я вспоминаю себя на полу, людей вокруг меня, совершенно спокойных. Я был без сознания, но ясно помню эти голоса: &qout;Думаю, мы его потеряли. Этот уже не проснется&qout;. А я про себя отвечал: &qout;Нет, кретин, ты меня не потерял. Малыш Дэйв еще не сказал своего последнего слова&qout;.
Вопрос: Какие воспоминания остались у тебя о последнем курсе лечения от наркотиков?
Ответ: Это было просто отвратительно. Два месяца мне ежедневно казалось, что я умираю. Невообразимые боли в желудке, приступы ужасной паники... Последние семь месяцев я не притрагивался к наркотикам, и это уже огромная победа. Теперь главное - не поддаваться искушениям. Ни единого косячка, ни грамма алкоголя, хотя меня окружают люди, постоянно употребляющие все это. Сейчас во мне нет ни грамма наркотиков, я даже не принимаю метадон. Но так жить очень тяжело. Поэтому я и не хочу думать о завтрашнем дне: дожить до вечера - уже немалое испытание. У меня всегда с собой список телефонов, куда я могу позвонить, если мне понадобится помощь. Это люди, которые пережили то же, что и я, которые не относятся ко мне как-то особенно из-за того, что я певец Depeche Mode, а общаются со мной как с другом. В любом случае, у меня нет выбора. Где бы я ни был, у меня всегда могут взять анализ мочи. И если обнаружится малейший след какого-либо наркотика, американская полиция может тут же потребовать, чтобы меня посадили за решетку. В любой стране. Это тоже помогает держаться.
Вопрос: Чувствуешь ли ты себя готовым поехать на гастроли, войти в мир, где искушения подстерегают на каждом шагу?
Ответ: Depeche Mode не поедут на гастроли, пока мы не произведем некоторые изменения во внутренней организации группы. Мы должны устроить чистку среди тех, кто нас сопровождает. Ни в коем случае нельзя допустить такого же дебоша, как во время наших последних турне, после Violator и Songs of faith and devotion. Мы каждый раз превращались в передвижную лечебницу. Кроме того, чтобы избежать встреч с некоторыми малоприятными субьектами, я решил навсегда покинуть Лос-Анжелес. В Голливуде любой дилер знает, где меня найти, жизнь стала совершенно невыносимой. Под конец я уже не выходил из дому без пистолета под рубашкой. Я боялся, что меня прикончат, покалечат, возьмут в заложники. Несколько раз меня грабили. Уносили все, и хуже всего то, что мне было на это наплевать. Главное - найти наркотики. Я забирался в такие места, куда даже дилеры боятся ходить. Лишь бы достать. Я стал совсем сумасшедшим, совсем потерял рассудок. Вспоминая об этом теперь, о том, как шатался совсем один, беззащитный, по самым опасным кварталам Лос-Анжелеса, я понимаю, что действительно выжил чудом. Я также понимаю, что невозможно упасть так низко, и, поднявшись, не чувствовать обязанности выжить. Мне безумно повезло, это урок на всю оставшуюся жизнь. Потому что выбраться из такого, пройдя в двух шагах от пропасти, можно только раз в жизни. .
"Фанаты Depeche Mode — единственная часть населения Земли, которая узнает меня в лицо! Да и все "рок-звездные" моменты моей биографии связаны с Depeche Mode — мне приходилось вести весьма порочный образ жизни, когда я ездил с ними на гастроли! Однако, я всегда интересовался не их порочными пристрастиями, и не тем, чтобы разделить их с ними, а тем, чтобы сделать их более привлекательными. Чтобы рок-звезда выглядела рок-звездой, иногда приходится быть очень изобретательным."
Антон Корбин (Художник и создатель визуальных культовых образов Depeche Mode)
На самом деле я тоже много об этом думала всегда.
Вот что делает рок-звезду рок-звездой. Ну я в принципе уже парила вам мозг по поводу того что рок-звезда это скорее социальный архетип...да...но ведь феномен Депеш Мод - и я опять же уже парила мозг....это создание атмосфЕры.
Это масса якорьков которые видит фанат ДМ и у него как у собаки Павлова приятно встает - в смысле он погружается в атмосферу. Это все. Это шрифты, это определенные видеоэффекты. ДМ стал таким далеко не сразу - если бы те туповатые пиздоболки, которые несут что ТХ лузеры потому что на них работает команда - внимательно посмотрели бы на группу Ю2 - имид и образ и клипы которых созданы Антоном Корбином, и группу Депеш Мод....
Они не только делают музыку но и они возвели свой стиль в фетиш.
Ты абсолютно права!
Реально встаёт даже на мелочи, когда дело касается любимой группы. Будь то Депеше Мод, Токио Отель(но в случае с Отелем у меня лично всё больше связано с Биллом... ну то есть, например, индентификацией отголосков его влияния на рекламе, других Артистах, одежде и т.д.) или какая другая достойная группа.
И это виляние Гениев и их идей на моск просто поражает.
Бар, ДМ бар...увы почивший в бозе в Москве но живой в Таллине...почивший в бозе я так считаю только импотенцией бизнес владельцев, потому что дела они вели отвратительно и вообще не хотели работать.
А все это я показываю чтобы просто вы поняли сколько много якорьков разбрасывал ДМ вокруг чтобы создать атмосферу.
Депешист видит КРАСНУЮ РОЗУ - и орет ДЕПЕШ МОД (потому что это альбом Виолейтор)
Депешист видит САТУРН (на фото выше) и орет ХАЛО!!! (песня такая- отчасти вот почему я орала как резанная овца при выходе абсолютно безякорного харикейнза и солнц)...потому что ПОТОМУ ЧТО надо было якорить.
Я к тому что мало создать эмоцию - ее надо заякорить.
Критики, умно говорившие что де можно лучше Янмауса нарисовать обложку к кричи кажется совсем не вкурили, что каждая обложка содержит якорьки.
Например - мельницы первая часть,
Ремень - вторая... вообще там их больше но это надо смотреть уже вам если вдруг заинтересовала тема разговора.
понимаете к чему я да?
У меня такое ощущение что юные сопродюсеры Токио Отель не отмечают для себя особенной важности этого вопроса и внезапно о нем забыли, решив что симпатичные мордочки и одежка сделают все якорьки за них. Они сделают. Но не все. Нужен фетиш. Любой фанат - фетишист по сути.
Я когда их вижу, у меня сразу возникает дикое желание почитать Кричи, мельницы - это вообще что-то с чем-то
Недавно шёл по кабельному какой-то фильм корейский про близнецов, я правда включила канал за минуту до его конца, но... близнецы и мельницы в одном месте - эта жесть
А шо было, когда сама лично проезжала по дороге и видела эти мельницы
С альбомом гуманоид вроде была попытка сделана, не? Но, наверно, оно бы так не вышло, лично для меня (я про якорьки), если бы не АнхРа с темами чужого и наглядным творчеством Гигера.
Тысячу раз да, тому как важны и нужны эти знаки! Прежде всего смотря на нарисованную розу Депешист свяжет ее с Виолаторской, посмотря на французкую лилию тут же свяжет с Ультрой, та даже бабу с серпом в поле депешист свяжет Broken Frame Столько всякой фигни с этими атрибутами произведено, да почти бОльшая половина фанатских тату связана этими знаками (и я даже того не исключение ) фанатская фантазия безгранична нам только дай эти якорьки и они будут везде, это то почем прохожие друг друга узнают и оборачиваются вслед, на футболку с розой, на сумку с надписью Route 66...
Кароче дайте нам знаки!
Я кроме знака ТХ который у Билла на затылке не знаю,а есть еще какие-то?
П.Ы. Мальнекий оффто втулю свой любимый реглан
Последний раз редактировалось: Baruda (Чт Дек 23, 2010 10:54 pm), всего редактировалось 1 раз
Следующая тема Предыдущая тема
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах